Нас часто спрашивают: как власти реагируют на журналистские расследования и реагируют ли вообще? Ведь зачастую журналисты вскрывают случаи явной коррупции или какие-то нарушения, и ничего не происходит. Значит, зря рисковали, напрасно трудились?
На этот раз реакция не заставила себя ждать: тем же утром, что в «Проекте» увидело свет расследование о министре внутренних дел Владимире Колокольцеве, его подчинённые нагрянули с обыском к автору Марии Жолобовой и главному редактору издания Роману Баданину, а чуть позже к его заму Михаилу Рубину. Причём, в первых двух случаях предлогом для обыска без постановления суда стало совсем другое расследование. У Жолобовой и Баданина обыски проводились в рамках дела о клевете (ч. 5 ст. 128.1 УК), открытого в 2017 году после выхода на «Дожде» их документального фильма «Питерские. Отец и сын» об «авторитетном бизнесмене» Илье Трабере. Срок давности по тому делу истёк в 2019 году. Рубин к фильму вообще отношения не имел. Да и самого «Проекта» тогда не существовало. Узнав об обыске, он приехал к дому Жолобовой, там и был схвачен.
Собственно то, что «протухшее дело» — только предлог было ясно сразу. Журналисты, остающиеся по нему «свидетелями», подтвердили это после допросов. Расспрашивали их про «Проект», про источники, поживились их компьютерами и гаджетами – всем, что удалось изъять в квартирах. Расследование по Колокольцеву «Проект» анонсировал накануне. Работа над подобным материалом длится не один месяц. Профессиональные журналисты всегда обращаются с запросами, в том числе и к самому «герою», и в его ведомство. Это, что называется, стандарт. В интервью «Дождю» Рубин рассказал, что журналисты перед выпуском расследования о Колокольцеве получали «сигналы» и «предложения поговорить», особенно участившиеся после отправки запросов. По его словам, было ощущение, что в МВД «нервничают».
Разберёмся, чем же так разозлила правоохранителей журналистская работа. Расследование «Проекта» «Кто-то кое-где порой. Портрет министра внутренних дел Владимира Колокольцева в кругу семьи и братвы». Ну а для тех, кто предпочитает увидеть, что скрывает министр внутренних дел, коллеги отсняли компактную видеоверсию.
Это расследование – в чём его большой плюс – продолжение темы, начатой «Проектом» в мае публикацией «Кто-то кое-где порой» Часть 1, Атлас российской преступности». Его автор Юлия Апухтина, разбиралась, соответствуют ли действительности официальные данные о том, что в России она сокращается, и что происходит с отдельными видами преступлений. «Проект» тогда изучил более 600 отчетов МВД в самом густонаселенном городе страны – Москве и статистику по всей России. На основании изысканий автора получились графики по разным регионам и карта Москвы, на которой желающие могут посмотреть, где и почему больше грабят, убивают, воруют.
Но та, первая, часть — про преступность, и руководить борьбой с ней поставлен министр Колокольцев. А вот нынешняя – про «нажитое». Про деньги. А деньги для российского чиновника — это святое. Про них, как про покойника – либо хорошо, либо ничего.
Опытных журналистов расследователей не могло не насторожить, что владелец 100 соток земли и почти 1300 квадратных метров жилой недвижимости в Заречье, одном из самых статусных и дорогих «посёлков» на московской Рублёвке (за 1,2 миллиарда рублей там сейчас выставлен на продажу особняк аналогичной площади на участке втрое меньше), едва переехав в поселок, своё добро «засекретил». Отныне в кадастре его как будто и нет: вся информация из базы данных Росреестра была удалена.
Для искушённых в работе с базами данных журналистов не составило труда узнать имя таинственного миллиардера-покупателя: они получили архивную выписку на этот участок, сделанную до того, как недвижимость исчезла из Росреестра. Им оказался 32-летний (на момент покупки) предприниматель Александр Колокольцев, сын министра. Всю свою сознательную жизнь Колокольцев-младший занимается бизнесом, но чистая прибыль его компаний в 2016 году, именно тогда он прикупил «домик» в Заречье, едва дотягивала до 90 миллионов рублей. Единственным по документам успешным бизнесом Колокольцева-сына, как выяснили коллеги, является компания «ФБ Групп», где у него 40 процентов, а её ежегодная прибыль колеблется от 40 до 250 миллионов рублей. Остальные предприятия либо убыточны, либо приносят незначительные деньги. Имя продавца тоже не могло не привлечь внимание. Лилия Каиль, оказалась супругой «авторитетного бизнесмена» Льва Черепова (в определённых кругах он известен по кличке Череп, а также как «консультант по юридическим вопросам»), которого считают близким к измайловской преступной группировке. С семейством Череповых, по информации источников «Проекта», Колокольцев-старший, знаком не первый год.
Автор расследования тянет за ниточку из 90х, разматывая историю, из которой мы узнаём, как «дружбы» времён становления российского «дикого капитализма» кому-то помогли стать «авторитетными бизнесменами», а кому-то – «авторитетными ментами», а то и министрами. Братья Черные, Тайванчик, Шамиль Тарпищев, Череп – все эти экзотические персонажи из той жизни, сегодня либо при бизнесах, либо на почётной пенсии, но так или иначе прочно повязаны с теми, кто до сих пор при делах государевых. Доходы от учреждённого, по предложению личного Ельцинского тренера по теннису Шамиля Тарпищева, Национального фонда спорта, получившего право беспошлинного ввоза алкоголя и сигарет, спортсмены, так и не увидели, хотя создавался фонд именно ради них. В отличие от ещё одного героя нынешней публикации Павла Задорина. Последний спустя годы запустит преуспевающую торговую сеть «Ароматный мир», где его партнером стал измайловский «юрист» Лев Черепов.
Журналисты показывают, как работает система: «ты мне – я тебе». Не случайно в расследовании всплывает и имя Игоря Чуяна, главы Росалкогольрегулирования (РАР) в 2009 по 2018 годы. К алкоголю его «приобщили» в 90‑х, Чуян был директором одной из компаний того самого Национального фонда спорта, к которому имели отношение Черепов и Задорин. А до назначения на государеву должность он несколько лет был главой Росспиртпрома и пользовался покровительством Аркадия Ротенберга, ближайшего друга Путина и, по совместительству, активного игрока на рынке водки. По словам одного из источников «Проекта», Чуян как-то попросил своего подчиненного, бывшего сотрудника МВД, дать характеристику офицеру Владимиру Колокольцеву. Характеристика вышла положительная. Вскоре Колокольцев пошел на повышение. А в 2014 году, когда братья Задорины положили глаз на крупный таможенный терминал «Селятино» в Московской области, предназначенный для импорта подакцизных товаров, в том числе ввозимого в Россию алкоголя, разбираться с его владельцами, не желавшими продавать свою долю, прибыл сам глава профильного ведомства. Чуян, цитирует автор расследования одного из своих источников, в ходе переговоров упоминал имя главы МВД, «говорил, что доля предназначается Задориным, а Колокольцева называли главным в их вертикали». А сейчас, как выяснили журналисты, Задорины – соседи того самого «засекреченного» владельца недвижимости в рублевском поселке Заречье, из данных Росреестра следует, что у них там по меньшей мере четыре дома.
Не менее интересно ноу-хау семьи Колокольцевых по распределению богатств между близкими и «дальними» родственниками, имущество которых чиновники показывать, как бы, не обязаны, а также то, каким неожиданным образом эти богатства могут попасть в поле зрения внимательных коллег расследователей. Речь идёт о семье Зои Бердичевской – наиболее вероятно, свояченицы министра, сестры его жены и, соответственно, тёти сына.
Вера Ивановна Колокольцева родом из Ростовской области, с хутора Громковский. Там, на Почтовой улице она прежде владела частным домом вместе с некоей Зоей Ивановной Бердичевской. В 2012 году, сообщает «Проект», когда Колокольцев стал министром, сын Бердичевской обзавелся элитной недвижимостью на Рублево-Успенском шоссе, в поселке «Усадьбы Усово». Стоимость этого дома и земли может доходить до 200 миллионов рублей. Зоя и Валерий Бердичевские – пенсионеры. Их сын Дмитрий, на которого записали дом в Усово во время покупки недвижимости жил и трудился в небольшой транспортной компании в Ростовской области.
По иронии судьбы, глубоко законспирированная тётя в разгар пандемии попала в поле зрения Большого Брата, так как получала электронный пропуск для поездки на дачу. База пропусков, как известно, почти сразу утекла в «общее пользование», и журналисты узнали, что Зоя Бердическая ходатайствует о поездке в садовый кооператив в Шевелкино на Щелковском шоссе. Им показалось странным, что обладатель роскошной загородной недвижимости на Рублевке выбирается на природу в Щелковский район. А ещё «страньше», что собственником дачи в Шевелкино значится Владимир Колокольцев. В далеком 2000 году эта дача досталась ему, тогда ещё простому оперу, от упомянутого Павла Задорина. Кстати, согласно той же злополучной базе, Бердичевская перемещалась на дачу на скромной «Тойоте Камри». Хотя по бумагам является владелицей сразу двух «Порше». Получается, что семья Бердичевских пользуется старым имуществом Колокольцевых — кроме дачи в Шевелкино, это и 40-метровая квартира Колокольцевых на улице Герасима Курина, где сегодня проживают пенсионеры Бердичевские. Остаётся только догадываться, кто распоряжается роскошной собственностью, оформленной на Бердичевских. Впрочем, Колокольцевы-старшие, если верить декларациям о доходах, живут подчеркнуто просто. За время, что Колокольцев работает главой МВД, у него с женой новой недвижимости не появилось. По документам, они живут в 90-метровой квартире в Жулебино — там же, где и 20 лет назад. В декларации у жены Колокольцева записана еще 40-метровая квартира на улице Герасима Курина, та самая, где сегодня обитает «богатая тётя».
Расследование «Проекта» подрывает долгие годы поддерживаемую окружением Колокольцева легенду о «скромном чиновнике», прошедшем путь от «нормального опера», как его называли коллеги, до министра. Автор расследования вспоминает, как радовались этому назначению в МВД – всё-таки первый за годы «мент» во главе ведомства. Предшественник Колокольцева, Рашид Нургалиев, был офицером ФСБ, а до него пост занимал глава «Единой России» Борис Грызлов. И тот, и другой «заслужили» этот пост благодаря близости к президенту. Нургалиев в ФСБ был заместителем Николая Патрушева, старого знакомого Путина, а Грызлов вообще сидел с Патрушевым за одной партой. «Один из немногих ментов, которым повезло. Жена успешно занималась бизнесом, и ему даже не надо было воровать», — говорили о Колокольцеве в 2009 году, в период его убыстрившегося движения по карьерной лестнице. На самом деле журналисты The New Times уже тогда выяснили, что никакого «большого бизнеса» у Веры Колокольцевой нет, а работала она бухгалтером в компании «НЖ», владевшей торговой палаткой на Тверской. Нынешнее расследование, похоже, окончательно дезавуировало легенду.
МВД предпочло не отвечать на вопросы журналистов о родстве с семьей Бердичевских и их обогащении, о знакомстве с семьями Задориных и Черепова и об обстоятельствах сделки по приобретению «домика» в Заречье. «Сын министра — взрослый человек и состоявшийся бизнесмен. Он полностью самостоятелен в ведении бизнеса. Сотрудником полиции он не является, а бизнес-проекты не связаны с МВД России. В связи с чем комментировать его коммерческую деятельность я считаю неправильным как с правовой, так и с этической точки зрения», – таков был письменный ответ пресс-секретаря ведомства Ирины Волк на запрос «Проекта» о причине сокрытия имущества Колокольцева-младшего.
Впрочем, нервическое состояние Колокольцева, передавшееся его подчинённым, с рвением, достойным лучшего применения, взявшимся за журналистов, объяснимо: в неспокойные времена живём. С 2000 по 2020 год, как подсчитали коллеги из «Новой газеты», под следствием оказались по меньшей мере 102 мэра и 30 губернаторов из 53 субъектов РФ.
На каждого чиновника и министра есть своя «папочка с компроматом». Вопрос только в том, зачем, когда и по чьей команде эту папочку достают…
В расследовании использовались технологии поиска: работа с реестрами, базами данных, документами, собственными источниками, архивными материалами, журналистские запросы.
Использовались приёмы: интервью с источниками, анализ и сопоставление данных, полученных из разных источников; создание видео и инфографики.
