Мария Эрлих
В России – расцвет Z‑НКО: каждый день появляются по три новых военно-патриотических организации. 80% средств получают фонды, которыми руководят чиновники и депутаты.
В 2023 году в России было зарегистрировано больше тысячи новых военно-патриотических организаций — в два раза больше, чем в довоенном 2021‑м. Тенденция продолжается и в 2024‑м. Каждый третий из действующих военно-патриотических фондов появился после начала полномасштабной войны. Только за 2023 год им удалось собрать минимум 30,6 миллиардов рублей. Новыми организациями особенно часто руководят депутаты, чиновники и члены политических партий. Именно на связанные с властью фонды приходится 80% от всех денежных поступлений. «Новая-Европа» рассказывает о самом быстрорастущем и непрозрачном сегменте НКО.
В августе правительство Курской области объявило сбор пожертвований через Фонд развития Курской области для помощи пострадавшим от атак ВСУ. У фонда нет сайта в интернете, отчетов о его деятельности «Новой-Европа» также найти не удалось. Информация о сборе средств быстро распространилась через подконтрольные государству СМИ, сайты региональных властей и муниципалитетов.
Правда, фонд в этих объявлениях указан уже другой: Курский фонд РСПП. Про эту организацию также известно немного: она не имеет отношения к Российскому союзу промышленников и предпринимателей, у нее нет ни сайта, ни отчетов о реализованных проектах или потраченных средствах. Возглавляет Курский фонд РСПП Владимир Харин, бывший депутат Курской областной думы, член партии «Единая Россия».
Помимо этих двух фондов к сбору средств для защиты Курской области и поддержки ее жителей подключились и другие НКО, большинство из которых занимаются помощью участникам «СВО» на регулярной основе. Так, фонд «Ленинградский рубеж», возглавляемый помощником губернатора Ленобласти Виталием Будниковым, выступил оператором сбора денежных средств для жителей. «Народный фронт», чей руководитель Михаил Кузнецов является членом Совета по стратегическому развитию и национальным проектам при президенте, собирает средства для бойцов, обороняющих приграничье.
Созданным после февраля 2022 года Z‑НКО удалось собрать минимум 30,6 млрд рублей только за 2023 год. Из них 19,1 млрд рублей составляет сумма «добровольных» взносов и пожертвований. «Новая-Европа» обнаружила, что на долю 19% организаций с аффилированными директорами приходится 80% (24,3 млрд рублей) от всех поступлений за прошлый год, и 95% (18 млрд рублей) поступлений в виде добровольных взносов и пожертвований.
На патриотическом подъеме
В последние 2,5 года военно-патриотические организации на подъеме, какого не было даже после аннексии Крыма. Появляется всё больше НКО, которые занимаются сборами для нужд армии, помощью семьям военных и вернувшимся инвалидам, патриотическим воспитанием детей и молодежи.
В 2023 году было зарегистрировано больше тысячи новых организаций — это в два раза больше, чем в довоенном 2021‑м. Тенденция продолжается и в 2024‑м: более 700 новых военно-патриотических НКО уже появилось за восемь месяцев текущего года. Из действующих военно-патриотических фондов каждый третий появился после начала полномасштабной войны.
Всего мы выделили 13 категорий НКО (подробнее читайте в блоке «Как мы считали»). После пандемийного спада в 2020–2021 годах количество новых организаций выросло только в семи категориях. Среди них — культурные, социальные, спортивные и правоохранительные НКО (хотя по сравнению с 2014 годом казачьи и правоохранительные организации регистрируют значительно реже.) Незначительно увеличилось число регистраций в категориях «здравоохранение» и «религия» (5% и 4%, соответственно). Но взлет количества военно-патриотических НКО несопоставим со всеми остальными растущими группами.
При этом мы не включали в эти расчеты НКО оккупированных регионов, чтобы исключить искусственный рост количества организаций за счет «прироста» учитываемой территории.
Наибольшее количество из всех военно-патриотических организаций занимается помощью военнослужащим и сборами для армии (56,7%). Меньше всего внимания уделено гражданским лицам, пострадавшим от военных действий (0,3%).
Как мы считали.
Для анализа мы выгрузили данные обо всех НКО из реестра некоммерческих организаций Минюста и разделили их на группы по основному направлению деятельности.
Мы выделили 13 категорий в зависимости от заявленных целей деятельности:
- образование;
- наука и инновации;
- культура, искусство, историческое наследие;
- здравоохранение;
- спорт;
- социальная помощь гражданским лицам;
- политические партии, общественные движения и гражданское общество;
- защита прав, помощь жертвам насилия и политических репрессий;
- медиа и свобода слова;
- религия и духовное развитие;
- правоохранительные органы и казачество;
- военно-патриотические организации;
- экология и защита животных.
Разбивка на группы сделана сочетанием двух методов.
- По часто встречающимся ключевым словам в названии организации. Например, слова «специальная военная операция», «мобилизованные», «допризывная подготовка», «боевое братство» в разных формах часто встречаются в военно-патриотических организациях. А для НКО, оказывающих социальную помощь различным группам, характерны выражения «социально незащищенный», «в трудных жизненных ситуациях», «материнство» и так далее. Таким образом можно выделить и распределить по группам организации с «говорящими» названиями: «Фонд помощи участникам специальной военной операции и их семьям «Емельяново.ТЫЛ»» или «АНО поддержки семьи (материнства, отцовства, детства) «Демография»»;
- Оставшиеся НКО разбиты по категориям с помощью искусственного интеллекта (GPT‑4 от OpenAI). С помощью автоматизированного скрипта был выполнен поиск в Google по запросу «название организации» + регион, и взята первая ссылка, которую выдавал поисковик (если у организации есть официальный сайт или страница в соцсетях, то они и выходят на первое место). Далее названия организаций и веб-адреса передавались модели GPT‑4, которая на основе анализа содержания страниц определяла основное направление деятельности каждой организации. Результаты разбивки на группы с помощью модели выборочно проверены вручную для проверки корректности полученных результатов.
Разбивка на категории не эксклюзивна: например, если НКО занимается организацией образовательных и спортивных мероприятий, она попадет сразу в две категории: «образование» и «спорт».
Мы исключили из анализа профсоюзы и бизнес-сообщества, товарищества собственников жилья, объединения на базе хобби (туристов, байкеров, садоводов, филателистов) и некоторые другие специализированные группы.
В 10% случаев определить направление деятельности организаций оказалось невозможным, так как они не прошли по ключевым словам и не имеют сайтов и страниц в социальных сетях. Как правило, это давно прекратившие свою деятельность НКО со статусом «исключенные» в реестре. Такие организации мы также не рассматривали в данном исследовании.
Пушки вместо «социалки»
Категория социальных НКО в среднем выросла на 11%, но темпы роста по некоторым направлениям снижаются: это помощь малоимущим и бездомным, сиротам, людям, нуждающимся в лечении, и пожилым. В подгруппах помощи мигрантам, заключенным и людям с ВИЧ-инфекцией новых организаций — единицы. А среди НКО, специализирующихся на защите прав ЛГБТ, нам не удалось найти ни одной организации, зарегистрированной после 2011 года.
Специалист, много лет сотрудничавший с организациями, помогающими людям с наркозависимостью, на условиях анонимности рассказал «Новой-Европа» о постоянно возрастающих сложностях в работе НКО.
— С финансированием всё сложнее, так как нельзя больше получать деньги из-за границы. И организации новые сложно регистрировать, и проводить какие-то публичные мероприятия. Раньше допускались публичные обсуждения, сейчас многого говорить нельзя — это теперь «пропаганда».
Под закон «О пропаганде наркотических средств» подпадают, по словам нашего собеседника, многие существующие в мире альтернативные варианты лечения наркозависимости, в том числе заместительная терапия, часть лекарств от синдрома дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ) и многое другое.
Значительно сократилось количество новых организаций в сферах политики и права: к 2023 году их было на 75% и 65%, соответственно, меньше, чем новых регистраций в 2014 году. Также уменьшается число вновь создаваемых НКО в категориях «экология», «наука» и «медиа». Незначительно, на 1%, снизилось количество новых некоммерческих организаций в сфере образования.
Во главе фондов — неслучайные люди
Военный сегмент НКО выделяется на фоне остальных необычайно большой долей директоров, аффилированных с органами власти. Как минимум 499 организациями — это 19% новых Z‑НКО (включая НКО на оккупированных территориях) — руководят государственные функционеры: депутаты, чиновники и члены политических партий.
Кого мы считали аффилированными лицами.
Высокая степень участия представителей власти в некоммерческой деятельности — не типичный случай. Для сравнения, среди других шести растущих направлений доля аффилированных с госфункционерами НКО в 190 раз ниже (менее 0,1%).
В действительности участие тесно связанных с властью людей в сегменте военно-патриотических НКО может быть еще выше. По закону данные об учредителях организаций, зарегистрированных с ноября 2020 года по декабрь 2023 года, не публикуются. Поэтому мы учитывали только аффилиации руководителей — директоров. Однако связи и протекция могут быть и по линии учредителей, и совсем неформальными.
Так, НКО под названием «Благотворительный фонд Соловьева Владимира Рудольфовича» (сокращенное название — «Фонд СВР») собирает пожертвования на обмундирование и вооружение, помощь семьям мобилизованных. Сумма сборов за 2023 год составила 603,1 млн рублей. При этом формально сам пропагандист директором этого фонда не является. А благотворительным фондом «Патриот», собирающим средства «тем, кто на передовой», руководит Омаркади Гаджимагомедов — сын замминистра МВД по республике Ингушетия. Подобные связи можно отследить только в ручном режиме, поэтому множество похожих фондов могли остаться незамеченными и не войти в нашу базу данных.
Чемпионы по сбору пожертвований
Наличие представителей власти в управлении фондами явно благотворно сказывается на их эффективности по части денежных сборов.
«Новая-Европа» обнаружила, что в Z‑НКО, созданных после февраля 2022 года, на долю 19% организаций с аффилированными директорами приходится 80% всех поступлений за 2023 год и 95% поступлений в виде добровольных взносов и пожертвований.
Еще нагляднее разница при оценке среднего объема сборов новых организаций: аффилированной НКО удается собрать в 13 раз больше денег в целом, а пожертвований и добровольных взносов — в 60 раз больше.
— Наличие статуса представителя власти> — это, с одной стороны, репутация, у многих людей это вызывает доверие. Но главное — это использование административного ресурса,
— рассказывает гендиректор «Трансперенси Интернешнл — Россия» Илья Шуманов. — Сплошь и рядом деньги собирают с «подопечных» структур, подведомственных организаций. А объявления о сборе денег размещаются на сайтах муниципалитетов.
Информация о принуждении к участию в сборах «на СВО» поступает из разных регионов, это касается и работников частных предприятий, и бюджетников, и бизнеса.
Бюджетные деньги перетекают в фонды
Многие фонды с директорами-чиновниками «мимикрируют» под государственные структуры. Так, губернатор Ленинградской области Александр Дрозденко в своем отчете за 2022 год в числе достижений администрации называет создание фонда «Ленинградский рубеж» и его участие в поддержке «СВО». «Львиная доля помощи региона, особенно в части специального оборудования и инвентаря проходит именно через этот фонд», — сообщает губернатор.
Петербург восстанавливает Мариуполь через фонд «Победа». А «Общероссийский народный фронт», помогающий «бойцам на передовой», был создан еще в 2011 году «по инициативе Владимира Путина». Это придает многочисленным сборам фонда официальный вид.
Объявления о деятельности таких организаций вместе с призывами делать пожертвования распространяют не только СМИ всех уровней, но и органы муниципальной, региональной и федеральной властей.
Несмотря на такую рекламную кампанию, считать подобные фонды официальными институтами нет никаких оснований. По данным базы СПАРК, владельцем фонда «Победа» является частное лицо, Курский фонд РСПП учрежден частной коммерческой компанией. Соучредителем фонда «Ленинградский рубеж» называют фонд авторитетного бизнесмена с криминальным прошлым Ильи Трабера по прозвищу «Антиквар». Данные об учредителях «Общероссийского народного фронта» скрыты и не публикуются.
Что еще важнее, на средства фондов не распространяются ограничения, связанные с прозрачностью бюджетных расходов:
НКО не ограничены в том, куда тратить деньги, не обязаны проводить открытые конкурсы на выбор поставщика и публиковать информацию о заключенных контрактах. А ответственность для их руководителей куда менее строгая, чем для чиновников.
Поэтому деньгами и имуществом фондов гораздо легче и удобнее распоряжаться.
В военно-патриотические НКО перетекают миллиарды бюджетных средств, однако увидеть, на что именно и как они тратятся, невозможно. Хотя фонд «Победа» получил на восстановление Мариуполя 1,7 млрд рублей из бюджета Санкт-Петербурга, объекты, на которые были потрачены средства «Победы», в отчетности не раскрываются.
Губернатор Дрозденко в своем отчете сообщает, что за 2022 год «Ленинградским рубежом» оказана помощь на сумму более 200 млн рублей, однако в бухгалтерской отчетности фонда указано, что целевые расходы составили всего 51,1 млн рублей.
Дочерняя структура «Общероссийского народного фронта» — фонд «Бюро расследований ОНФ» — реализует проект «Возвращение в мирную жизнь»: помогает участникам «СВО», перенесшим ампутацию конечностей. Всего фонд получил в 2023 году почти 157 млн рублей из разных источников. Из них 10 млн рублей были потрачены на целевые мероприятия, а 150 млн израсходованы по статье «прочее». Публиковать информацию о содержании этих прочих расходов фонд не обязан.
Деньги растворяются в тумане войны
Рекордсменом нецелевого расходования бюджета стал государственный фонд «Защитники отечества». Он был задуман как структура помощи военнослужащим и ветеранам «без казенщины и бюрократии» и создан в мае 2023 года по распоряжению Путина. Уже в июне 2023-го фонд получил грант в 1,3 млрд рублей. А в сентябре был запланирован транш еще на 5 млрд. В 2024 году премьер-министр Михаил Мишустин пообещал фонду и вовсе более 18 млрд рублей.
Согласно отчетности, «Защитники отечества» собрали в 2023 году 2,6 млрд рублей. Из них всего 274 млн рублей (11%) пошли на целевые расходы, а в 2 млрд рублей (77%) обошлось содержание аппарата управления. Фонд открыл филиалы во всех регионах России и нанял тысячи сотрудников. Но люди, пытавшиеся в фонд обращаться, жалуются, что никакой помощи не получили: «Мероприятия, песни и пляски, и всё».
При этом объем отчетности НКО не сравним с тем, который ведут госорганы. Понять, на что именно и сколько денег потратил тот или иной фонд, невозможно. Более того, далеко не все фонды в принципе сдают хоть какую-то отчетность.
Всего 76,5% новых военно-патриотических НКО, зарегистрированных за 2022 и 2023 годы, сдали финансовую отчетность за последний год. Однако в большинстве случаев из нее следует, что организация деятельности не ведет: это так называемая «нулевая отчетность», судя по которой у организации за год не было ни поступлений, ни трат.
Лишь 30% новых военно-патриотических фондов сдали ненулевые бухгалтерские балансы.
— НКО без отчетности — это могут быть и организации, которые фактически не ведут деятельности, но есть и вполне активные, при этом у некоторых из них даже не открыты счета: они собирают деньги кэшем на личные карты,
— рассказывает Илья Шуманов из «Трансперенси Интернешнл — Россия».
Конечно, такая практика — отход от стандартов прозрачности и почва для злоупотреблений, продолжает Илья Шуманов:
— С другой стороны, закупать приборы ночного видения — тоже не вполне нормальная практика, и отчитываться о таких покупках непросто — банально не всегда есть подтверждающие документы (из-за санкций товары военного или двойного назначения часто ввозятся в Россию с использованием серых схем: например, в документах может быть указан другой товар, или часть партии не задекларирована вовсе — в итоге у покупателя не оказывается документов, необходимых для финансовой отчетности. — Прим. ред.). Но главное — по большому счету, нет причин быть прозрачными: власти на такие вещи закрывают глаза, это ведь «патриоты».
Сборы на нужды фронта «по-черному»
Деятельность специализированных военно-патриотических НКО — лишь небольшая часть финансовой активности вокруг «СВО». Деньги на подобные проекты собирают и организации, ранее занимавшиеся совершенно другими вещами:
- редакция газеты «Змеиногорский вестник» получает финансирование на проект помощи мобилизованным, контрактникам и семьям военных;
- за реабилитацию семей участников «СВО» берется конно-спортивный клуб «Новополье»;
- Общественная организация «Святое Белогорье против детского рака» открывает штаб помощи жителям обстреливаемых территорий Белгородской области.
Помимо официально зарегистрированных некоммерческих организаций, существует огромное количество волонтеров и волонтерских объединений, которые регулярно организовывают сборы на нужды армии или семей военных. Они собирают деньги на материалы для окопных щитов, легковой транспорт для противотанкового дивизиона, медикаменты для «наших защитников» и даже старлинки — всё это на личные карты. В качестве отчетности — списки в телеграме, фотографии магазинных чеков и коробок с закупленной помощью. Понять, сколько в итоге денег собрали волонтеры и какую долю потратили, из представленных отчетов невозможно.
Волонтеров обвиняют в мошенничестве со сборами на помощь армии даже провластные блогеры и официальные СМИ. Так, Екатерину и Валентину Корниенко — волонтерок, собирающих деньги через телегам-канал «КатяВаля», военнослужащие обвинили в денежных махинациях и поставках старого оборудования под видом нового. Подобных претензий становится всё больше и в адрес других активистов.
При участии Кати Лаковой, Ксении Сторожевой.
Материал подготовлен при поддержке проекта «Бенефициары войны» Содружества журналистов-расследователей — Фонда 19/29.
